Космическое землячество

Поморы оставили яркий след в истории освоения Вселенной

15 июля исполняется сорок пять лет космодрому «Плесецк». Поморский Север внес выдающийся вклад в освоение космоса. Это касается не только тeopeтических разработок основ космонавтики, но и пpaктических вопросов; ведь именно Архангельская область обладает теперь несомненным приоритетом в запуске космических кораблей на территории России. Cтечение обстоятельств? Нет, результат усилий десятков наших земляков, настоящих подвижников космонавтики, чьи имена для большинства из нас до сих пор остаются неизвестными.

Продолжатель дела Ломоносова

За минувшее столетие к традиционным сферам деятельности северян — мореходству, судостроению, промыслу зверя и рыбы, освоению лесных богатств — добавились новые, в том числе космическая.
Еще Ломоносов, зачинатель российских наук и искусств, немало сведущий в астрономии, создал летательный аппарат, именуемый как «аэродинамическая машинка».
К сожалению, в тени великогo земляка оказались другие талантливые уроженцы поморскоro Севера — инженеры и ученые, причастные к проникновению человечества в космическое пространство. Достойным продолжателем дела Ломоносова стал соломбалец Иван Всеволодович Мещерский. Он и обучался-то в архангельской гимназии, носившей имя Ломоносова, и блестяще ее окончил. Со временем Мещерский стал в отечественной и мировой науке фигурой поистине титанической.
Родился он в июле 1859 года в Архангельске. Учился в Соломбальском двухгодичном приходском училище, потом с золотой медалью окончил Архангельскую мужскую гимназию, далее – Петербургский университет. Преподавал теоретическую механику в вузах Петербурга – Петрограда — Ленинграда. Мещерскому принадлежат основополагающие труды по механике тел переменной массы. В своих работах наш земляк независимо от Константина Эдуардовича Циолковского изложил основные уравнения ракетодинамики. Труды Мещерского стали терретической основой для разработки различных проблем, главным образом реактивной и ракетной техники, космонавтики и небесной механики. Имя предвестника космической эры И.В. Мещерского носят улица в Архангельске и кратер на Луне.
Учеником И.В.Мещерского можно назвать другого архангелогородца — заведующего кафедрой теоретической механики Архангельского лесотехнического института, почетного члена Французского астрономического общества Александра Николаевича Сампсонова. В институте он был, наверное, единственным в своем роде представителем старой высшей школы. В годы учебы в Петербургском университете он прослушал курс теоретической механики у Мещерского. Ксения Петровна Гемп упоминала о том, что в 1932-1933 гг. вместе со своим братом, а также молодым завучем татарской школы г. Архангельска Анвером Бикчентаевым (в будущем известным башкирским писателем), Александр Николаевич предпринимал попытку создания в Архангельске группы изучения реактивного движения. Как известно, инициатором кампании по созданию в регионах таких групп был будущий главный конструктор ракетно-космических систем С.П.Королев.

За мирный космос

Георгий Иванович Петров родился в мае 1912 года в семье политического ссыльного в Пинеге. В сорок лет он становится профессором Московского университета. Известен как организатор и первый руководитель Института космических исследований Академии наук СССР (1966-1973 гг.), создатель отечественной школы газодинамики. В годы Великой Отечественной войны занимался исследованиями аэродинамики и боевых свойств самолетов. Работы Петрова имели принципиальное значение для решения проблем достижения сверхзвуковых скоростей в авиационной и космической технике. С 1944 года деятельность Г.И. Петрова полностью связана с ракетной техникой. Он занимался развитием нового раздела науки — космической газовой динамики. Вместе с академиками С.П. Королевым и М.В. Келдышем Петров стоял у истоков космических исследований в СССР. При его участии осуществлялись научные программы исследования ближайших к Земле планет Солнечной системы. Под его руководством в 1967 году была разработана и принята программа по исследованию и использованию космического пространства в мирных целях.
Интересы ученого, родившегося в далеком северном городе, были тесно связаны с Архангельской областью, куда он часто выезжал для проведения научных экспериментов. Примечательно, что в последние годы жизни Г.И. Петров решительно выступил против проекта переброски стока северных рек на юг.

Минувший ХХ век стал веком бурного развития науки и техники. Одна за другой земное сообщество потрясали как социальные, так и научно-технические революции. Историки науки трепетно фиксировали отправные стартовые точки рождающимся новым сферам деятельности человечества. Так, дату 13 мая 1946 года некоторые из них считают началом ракетной эры. Именно в этот день началась реализация грандиозной программы создания в Советском Союзе ракетной техники. А 4 октября 1957 года (уже официально!) – признано началом Космической эры.

Философия Циолковского

В послевоенные годы в Архангельском педагогическом институте появился фронтовик Валентин Андреевич Брюханов. Кандидатская диссертация, которую он завершал здесь, была посвящена философским аспектам творчества Константина Циолковского. Брюханов стал первым в мире исследователем, обратившим внимание на эту сторону многогранной деятельности «калужского мечтателя».
Находясь в Архангельске, Брюханов внимательно изучал и труды Ивана Мещерского, науч¬ные интересы которого пересеклись с Циолковским. Не случайно, наверное, что и тот, и другой считаются теперь основоположниками нарождавшейся на рубеже XIX и ХХ веков науки ракетодинамики. Именно Брюханов дал краткий, но удивительно точный психологический портрет этим двум ученым: «Два непохожих и не знавших друг друга ученых, проложивших дорогу ракетной технике будущего. Мещерский был, по сути дела, первым человеком, державшим в своих руках ключ к решению проблемы межпланетных сообщений. Однако благодаря крайней сдержанности своего научного стиля, не дававшего простора мечте и гипотезе, он не обратил внимания на сам «ларчик» … Циолковский, напротив, нашел тот же самый ключ только потому, что искал таковой во имя осуществления, как он говорил, «вечно юной мечты человечества».
Валентин Андреевич немало времени уделял пропаганде грядущих космических полетов, выступая с лекциями, публикуя свои материалы на страницах областных газет. В одной из своих статей он удивительно точно в деталях описал предстоящий (через два с половиной года!) запуск первого искусственного спутника Земли. За месяц до его запуска, в сентябре 1957 года, в Архангельском книжном издательстве вышла книга Брюханова «Великий шаг человечества». К сожалению, она стала и его посмертной книгой.
К Брюханову примыкали несколько его коллег по институту, они и сумели добиться издания рукописи своего товарища. Несомненно, что, как и Валентина Андреевича, их увлекали идеи Циолковского о космоплавании. Не случайно один из них — старший преподаватель Борис Натанович Гиммельфарб — стал основателем и первым руководителем образованной при АГПИ самой северной в СССР станции визуально-оптического наблюдения космического пространства.
По инициативе Королева в преддверии пуска первых искусственных спутников Земли летом 1957 года началось формирование сети таких станций. Они создавались при местных пединститутах и университетах и призваны были компенсировать тогда еще слабые возможности штатных командно-измерительных станций.
За два неполных десятилетия на станции в ночные часы на добровольных началах несли дежурство сотни студентов и преподавателей вуза. Станция неоднократно отмечалась Академией наук СССР за высокую результативность.
Последним начальником станции стал Владимир Васильевич Видякин, в дальнейшем доктор физико-математических наук. Практически всю жизнь его научные интересы неизменно соприкасаются с космической тематикой. Ему, в частности, довелось заниматься работами, связанными с расчетом траекторий полетов космических аппаратов.
С течением времени в новую сферу деятельности — космическую — были вовлечены сотни тысяч как военнослужащих, так и гражданских специалистов самых разнообразных отраслей науки и техники. В их числе, разумеется, не могли не оказаться и северяне.
С малой долей погрешности можно утверждать, что практически каждый район области делегировал в космонавтику своих представителей.

Академик родом с космодрома

Уроженец поселка Каменка Мезенского района Сергей Николаевич Палкин окончил Ленинградский политех. Более 20 лет трудился в ФТИ имени Иоффе АН СССР, затем на математико-механическом факультете Ленинградского государственного университета. Предмет его научных интересов — проблемы возвращения космических аппаратов из космоса. Более 30 лет Палкин занимался популяризацией космонавтики, являясь председателем секции пропаганды Ленинградского комитета Федерации космонавтики СССР и ректором Народного университета космонавтики при ДК имени Кирова в Ленинграде.
А будущий академик вице-президент Российской народной Академии наук Борис Михайлович Панкратов родился в селе Новины бывшего Приозерного района, как сам отмечает, на нынешней территории космодрома «Плесецк». Учился в средних школах №№ 23 и 6 города Архангельска, потом в Иркутском университете. В 1956 году окончил Московский авиационный институт, через 20 лет здесь же он становится деканом факультета «Космонавтика и автоматические летательные аппараты», организатором и руководителем лаборатории по испытаниям тепловыделяющих элементов ядерных реакторов. Еще в конце 60-х Панкратов одним из первых в СССР разработал основные предпосылки теоретических основ теплового проектирования при разработке летательных аппаратов со специальными типами двигательных установок. Под его руководством факультет «Космонавтика и автоматические летательные аппараты» вырос в крупнейшее учебно-научное подразделение института.

Космические медики

Целая группа специалистов выпускников Архангельского государственного медицинского института пополнила в 1950-е, накануне начала пилотируемых полетов, совсем молодой коллектив космических медиков. В эту пору лишь начиналось становление нового научного направления — космической биологии и медицины.
Николай Михайлович Рудный родился в деревне Усть-Морж Виноградовского района Архангельской области. Окончил среднюю школу № 6 в Архангельске, а в 1942 году — Архангельский медицинский институт. Принимал участие в Великой Отечественной войне. С 1961 года Рудный – заместитель начальника службы авиационной медицины ВВС. Впоследствии он назначается начальником Института авиационной и космической медицины, начальником службы авиационной и космической медицины ВВС — заместителем начальника Центрального военно-медицинского управления Министерства обороны СССР. Сам послужной список говорит о том, что Н.М. Рудный внес весомый вклад в развитие авиационной и космической медицины. Ответственную работу по руководству медицинской службой Военно-Воздушных сил Рудный сочетал с научной деятельностью; он сыграл большую роль в разработке научных основ и становлении космической медицины, в первую очередь прикладной физиологии и гигиены. Отметим, наверное, самый яркий момент его биографии: Рудный оказался в самом центре пилоируемой космонавтики. Он принимал непосредственное участие в обосновании системы отбора и подготовки первой группы космонавтов, являясь председателем главной медицинской комиссии по отбору космонавтов, членом-экспертом смешанной советско-американской рабочей группы по изучению космического пространства.
Иван Иванович Касьян попал на Север вместе с отцом. Семья Касьянов была выслана сюда с Украины. С 1930 по 1944 гг. жил в Архангельске. Окончил среднюю школу № 19, Архангельский государственный медицинский институт. Как и Н.М. Рудный, попал на фронт. Позднее работал в Институте авиационной и космической медицины, Институте медико-биологических проблем Минздрава СССР. Участвовал во всех работах по медицинскому отбору и подготовке первых космонавтов, медицинскому обеспечению космических полетов на космических кораблях и орбитальных станциях. Стал доктором медицинских наук. Научная специализация Касьяна — исследования по проблеме адаптации организма человека в состоянии невесомости. Неоднократно вместе со своими подопечными — космонавтами — сам совершал полеты на самолете Ty-104 в «бассейне невесомости». Внес важный вклад в теорию и практику космической медицины.

От Плесецка до Байконура

Лауреат Государственной премии, кандидат военных наук, генерал-майор Анатолий Федорович Овчинников родился на станции Лепша Няндомского района. После окончания военного училища с 1973 года проходил службу на космодроме «Плесецк». В 1995 году он назначается начальником l-го Государственного испытательного космодрома Министерства обороны «Плесецк».
Другой архангелогородец, Евгений Моисеевич Кушнир, сейчас возглавляет другой космодром южный Байконур. Здесь с 1966 года он прошел последовательно все инженерные должности и в 1999 году стал руководителем Федерального космического центра Росавиакосмоса «Байконур».

Когда вглядываешься в галерею портретов этих подвижников космонавтики (а их только известных не один десяток), перечитываешь скупые биографические справки, документальные свидетельства их дел, невольно фиксируешь весьма примечательные моменты. Они, в свою очередь, позволяют сделать ряд любопытных умозаключений.
Очевидно, что далеко не случайным было намерение этих людей заняться космической деятельностью. Сейчас можно лишь гадать о побудительных мотивах такого стремления. Но судите сами.
Из стен школы № 6 Архангельска в космонавтику пришло не менее десятка ее учеников. Явление уникальное! В их числе уже yпомянутый нами Б.М. Панкратов, а также Оккас Федорович Антуфьев (участвовал в подготовке и запуске первого искусственного спутника 3емли, в создании спутниковой системы КОСПАС-САРСАТ, начальник Главного управления Министерства общего машиностроения Виктор Давидович Ланда (конструктор ракетно — космической техники), Владимир Константинович Душин (научный сотрудник ОКБ «Энергия» имени академика Королева); Бронислав Иванович Колтовой (выпускник МАИ, космический журналист).
Впрочем, такие целевые выплески молодежи в космонавтику из учебных заведений примечательны, но вполне объяснимы. В Советском Союзе начальный период становления космонавтики был окутан флером романтики. Своей атмосферой 1950 — 1960-е годы весьма напоминали авиационный энтузиазм, охвативший советское общество в 1920 — 1930-е годы.
Но лишь этим трудно объяснить другой отмеченный нами феномен. Из рода Колтовых, чья малая родина находится на Ухтострове, одном из крупных островов Холмогорской дельты, четверо оказались причастны к ракетно — космической технике. Подполковник в отставке Алексей Константинович Колтовой участвовал в создании и отработке комплексов ПРО на полигоне «Сары-Шаган». Упомянутый выше Бронислав Иванович
Колтовой — выпускник МАИ, специализировавшийся по конструированию и эксплуатации ЖРД, стал журналистом. Работал заместителем редактора газеты «Известия» по отделу науки и техники. Внес большой вклад в становление документальной литературы по космонавтике. А его сын — Алексей Брониславович Колтовой, также питомец МАИ — работал в КБ «Салют», принимал участие в создании и эксплуатации орбитальных станций. Ныне он трудится в ГКНПЦ имени М.В. Хруничева, часто бывает в командировках на космодроме «Плесецк».

Архангельская область внесла свой самый ценный вклад в исследования Вселенной, отдав космонавтике своих сыновей. И они не забывали о своей малой родине, бывали здесь не только с деловыми целями, поддерживали связь с местными музеями, со школами и вузами, где в свое время обучались.

Опублик.: Колтовой Е.Ф. Космическое землячество // Известия. 2002. 11 июля. № 119; // Вестник космодрома. 2002. 3 сентября.